■ Послевоенный период социально-политической истории Северного Кавказа связан с восстановлением разрушенного народного хозяйства и строительством новых крупных промышленных предприятий, для чего была организована массовая миграция квалифицированных кадров, представителей славянских урбанизированных народов. Как правило, они сосредотачивались в столицах и крупных населенных пунктах республик, которые вследствие этого вскоре стали получать статус городов, где создавалась городская социально-культурная инфраструктура, открывались высшие и средние специальные учебные заведения, формировались научные учреждения. Местное население, в основном представленное аграрными народами, составляло небольшой процент городского населения, и еще менее было представлено в промышленности.
Еще в довоенный период на Северном Кавказе стала складываться система «параллельной социально-культурной жизни», в послевоенные годы эта тенденция усилилась. Кавказское население преимущественно было занято в сельском хозяйстве (скотоводство, земледелие, виноградарство) и сохраняло традиционные способы социальной регуляции (адаты), внутриэтническую структуру, тип демографического воспроизводства и язык бытового общения. Русское (славянское) население заняло свою особую «социальную нишу»: оно было представлено высококвалифицированными инженерно-техническими и рабочими кадрами преимущественно на крупных промышленных и перерабатывающих предприятиях (например, завод «Красный молот» в Грозном или вольфрамо-молибденовый комбинат в Тырныаузе), имело более высокий уровень жизни, компактно проживало в специально построенных домах, как правило, характеризовалось нуклеарной семьей и не владело языками местных народов.
Такая система социально-этнической стратификации сохранилась и в последующие периоды, но была усилена в результате депортации репрессированных народов (чеченцев, ингушей, карачаевцев, балкарцев, калмыков). У находившихся в ссылке с 1943 г. по 1957 г. в Средней Азии и Казахстане репрессированных народов в условиях социальной изоляции (они были лишены гражданских и политических прав) только укрепилась система внутриэтнической социальной регуляции, сохранилась клановородовая структура, вырос уровень религиозности, особую ценность приобрел родной язык. В то же время места проживания выселенного населения заселялись в городах по целевому набору преимущественно русскими специалистами, а в сельской местности представителями других национальностей. Принудительной миграции подверглись народы Дагестана (лакцы) и казачество, территория Пригородного района, ранее принадлежавшего Чечено-Ингушетии, была заселена осетинами.
Восстановление законности в отношении репрессированных народов началось после XX съезда КПСС (февраль 1956 г.). 16 июля 1956 г. Верховный Совет СССР принял постановление «О снятии ограничений по спецпереселению с чеченцев, ингушей, карачаевцев и членов их семей». 8 января 1957 г. Чечено-Ингушская АССР была в основном восстановлена в своих прежних границах. Только Пригородный район и часть Малгобек – ского остались в составе Северо-Осетинской АССР, а небольшая часть южных земель — у Грузии. В то же время в состав вновь образованной Чечено-Ингушской АССР вошли Наурский, Шелковской и Каргалинский районы упраздненной Грозненской области, населенные казаками и ногайцами. Дагестан же получил в 1957 г. из Ставрополья Кизлярский, Ногайский, Та – румовский и Крайновский районы.
9 января 1957 г. были изданы Указ Президиума Верховного Совета СССР «О преобразовании Кабардинской АССР в Кабардино-Балкарскую АССР». В 1957 г. Черкесская автономная область была преобразована в Карачаево-Черкесскую автономную область с присоединением к ней территории бывшей Карачаевской области. Была восстановлена прежняя граница Грузии со Ставропольским краем, в который входила Карачаево – Черкесская автономная область.
Однако процесс реабилитации депортированных народов в 50-е гг. не был завершен и был продолжен в период перестройки. 14 ноября 1989 г. Верховный Совет СССР принял Декларацию о признании незаконными всех репрессивных актов против народов, подвергшихся насильственному переселению. 7 марта 1991 г. было принято постановление об отмене законодательных актов против данных народов, а 26 апреля 1991 г. Верховный Совет РСФСР принял Закон «О реабилитации репрессированных народов». Однако несовершенство законодательства, отсутствие четкого механизма претворения закона в жизнь и нежелание центра довести дело до конца повлекли шлейф нерешенных проблем.